Главная Форум Регистрация Поиск Сообщения за день Все разделы прочитаны Календарь Правила форума Наше радио

Вернуться   Музыкальный Огонек > РУССКИЙ ШАНСОН, АВТОРСКАЯ, ВОЕННАЯ ПЕСНЯ > Русский шансон > О жизни и творчестве исполнителей > Стенограммы всех записей А. Северного и тексты песен


Улыбнитесь
- Алло, это дурдом?
- Нет, это квартира! Хотя, знаете, могу позвать жену или тёщу.

Ответ
 
Опции темы
Старый 14.11.2008, 22:19   #1
ailari
 
Аватар для ailari
 
Группа: Участники
Регистрация: 05.05.2006
Последний визит: 05.11.2022
Сообщений: 76
Поблагодарил(а): 115
Поблагодарили: 84

31. В гостях у Юрия Николаевича.

31. В гостях у Юрия Николаевича.
Сентябрь 1977 год, г. Москва.
Другое название «У Толи - Помойки».

(0:41)(А. С.). - И вот я на квартире у Юрия Николаевича в гостях, и перед отъездом мы просто решили собраться, и я спою несколько песен, а некоторые будут еще никому неизвестны, потому что я взял стихи Саши Черного и... не знаю, что получится, попробую несколько песен спеть. Мы сегодня будем петь не одни, вместе с очаровательной Наталией. А начну я с песенки, которую когда-то пел с одним оркестром, «Обертоном», называется она: «Не знаю, как мне быть». Это слова написал мой приятель Владик, а музыка народная, как всегда.

(1:48)(А. С.). - Итак: «Не знаю, как мне быть».
Не знаю, как мне быть, как все ей объяснить?
Что прежняя любовь ушла навеки.
Ушла, оставив грусть, ушла любовь, и пусть,
И крикнул ей вдогонку равнодушно.

Я помню дни любви и встречи до зари,
И те слова, что нас тогда скрепили.
Теперь любовь ушла, и в сердца навсегда,
Как вешняя вода в реке уходит.

Не для любви игра - обычно говорят,
Любовь легко приходит, и уходит.
Любовь ушла от нас, убив все чувства в нас,
Ушла любовь - ее уж не воротишь.

Пройдут любви года, забудешь ты меня,
И в памяти слова любви светятся.
Любовь же никогда, (звук звонка в квартиру), любовь она вечна,
Любовь живет, и будет так же вечно.

Не знаю, как мне быть, как ей все объяснить?
Что прежняя любовь ушла навеки.
Ушла, оставив грусть, ушла любовь, и пусть.
И крикнул ей вдогонку равнодушно.

(3:42)(А. С.). - А вот еще один поэт - Виктор, который в основном пишет стихи на злободневную дня... тему дня, в принципе. То есть вот то, что он увидел, то он и пишет. И вот как-то раз с ним приключилась одна история у нас в Ленинграде, у Балтийского вокзала. И, вообще, слово бомж, выражение - без определенных мест занятий и жительства - это ленинградское выражение и он написал такую песенку шутливую, которую я Вам сейчас пропою.
У вокзалов шляются бомжихи,
Жаждущие выпить и поспать.
Голосом охрипшим, очень тихо,
Предлагают время скоротать.
Голосом охрипшим, очень тихо,
Предлагают время скоротать.

У таких, не стойте на дороге,
Обойдите дальней стороной.
И не улыбайтесь, ради Бога,
Ваш карман останется пустой.
И не улыбайтесь, ради Бога,
Ваш карман останется пустой.

Привстречал такую на Балтийском,
Где случайно мимо проходил.
Голос полупьяный, хриплый, низкий,
На пути меня остановил.
Голос полупьяный, хриплый, низкий,
На пути меня остановил.

Попросила закурить, дешевка,
Подарила мне невинный взгляд.
Заманила в поздний час перцовкой,
Завела в пустынный ночной сад.
Заманила в поздний час перцовкой,
Завела в пустой полночный сад.

Заглянул я в сумочку пустую,
Там на дне лежали лишь штаны.
- Полюби меня, ты, холостую,
Я, чуть-чуть по лучше сатаны.
- Полюби меня, ты, холостую,
Я, чуть-чуть по лучше сатаны.

Я хотел бежать, но было поздно,
Нам на хвост привязались бомжи.
Заорала, шкура, громко, грозно:
- Обокрал, товарищи, держи!
Заорала, шкура, громко, грозно:
- Обокрал, товарищи, держи!

Набежали, отряхнули, лепи,
Своротили скулу мне и глаз.
Ни разряд, и ни ученая степень,
Не спасти меня на этот раз.
Ни разряд, и ни ученая степень,
Не спасти меня на этот раз.

У вокзалов шляются бомжихи,
Жаждущие выпить и поспать.
Голосом охрипшим, очень тихо,
Предлагают время скоротать.
Голосом охрипшим, очень тихо,
Предлагают время скоротать.

(2:45)(А. С.). - Ну, как я уже Вам говорил, мы попробуем сегодня песни на стихи Саши Черного, тем более, что здесь приехал-таки, гость с Ташкента. Попросим! «Окраина Петербурга» - называются стихи, написанные в 1910 году.
Время года неизвестно, мгла клубится пеленой,
С неба падает отвесно, мелкий бисер водяной.
Фонари горят, как бельма, липкий смрад навис кругом,
За рубашку ветер-шельма, лезет острым холодком.

Пьяный чуйка обнял нежно, мокрый столб - и голосит.
Бесконечно, безнадежно, кислый дождик моросит.
Поливает стены, крыши, землю, дрожки, лошадей.
Из ночной пивной все лиши, граммофон хрипит, злодей.

- Па-ца-луем дай забвенье! - Прямо за сердце берет,
На панели тоже пенье, проститутку дворник бьет.
Брань и звуки заушений, и на них из всех дверей,
Побежали светотени, жадных к зрелищу зверей.

Смех, советы, прибаутки, хлипкий плач, свистки и вой,
Мчится к бедной проститутке, постовой городовой.
Увели... Темно и тихо, лишь в ночной пивной вдали,
Граммофон выводит лихо: - Муки сердца утоли!
Увели... Темно и тихо, лишь в ночной пивной вдали,
Граммофон выводит лихо: - Муки сердца утоли!

(2:01)Я родился на границе,
Но отец мой и мать любили повторять:
- Будь, сыночек, словно птица,
Чтоб уметь песни петь, и в мечтах летать.
- Будь, сыночек, словно птица,
Чтоб уметь песни петь, и в мечтах летать.

И пою вам я песни эти,
И тревожный дурман, словно океан.
И рыдают, словно дети,
Стар и млад - каждый рад, слушать их подряд.
И рыдают, словно дети,
Стар и млад - каждый рад, слушать их подряд.

Пусть летят они по свету,
Эти песни мои, словно соловьи.
Те сердца зовут к ответу,
Кто забыл или смыл соль родной земли.
Те сердца зовут к ответу,
Кто забыл или смыл соль родной земли.

Может, как-то спозаранку,
Песнь моя, или часть, или хоть словцо.
Прилетит на Молдаванку,
Чтобы сесть, иль упасть в ее пыль лицом.
Прилетит на Молдаванку,
Чтобы сесть, иль упасть в ее пыль лицом.

Я родился на границе,
Но отец мой и мать любили повторять:
- Будь, сыночек, будто птица,
Чтоб уметь песни петь и в мечтах летать.
- Будь, сыночек, будто птица,
Чтоб уметь песни петь и в мечтах летать.

(3:07)(А. С.). - А вот еще одна песня тоже будет, наверное, сделана. Это - Саша Черный. Называется стихотворение: «Недоразумение», написанное в девятьсот девятом году.
Она была поэтесса, поэтесса бальзаковских лет,
А он был просто повеса - курчавый и пылкий брюнет.
Повеса пришел к поэтессе, в полумраке дышали духи,
На софе, как в торжественной мессе, поэтесса гнусила стихи:

«О, сумей огнедышащей лаской, всколыхнуть мою сонную страсть,
К пене бедер, за алой подвязкой, ты не бойся устами припасть!
Я свежа, как дыханье левкоя, о, сплетем же истомности тел!»
Продолжение было такое, что курчавый брюнет покраснел.

Покраснел, но оправился быстро, и подумал - была, не была!
Здесь не думские речи министра, не слова здесь нужны, а дела.
С несдержанною силой кентавра, поэтессу повеса привлек,
Но визгливо-вульгарное - Мавра, охладило кипучий поток.

«Простите... - вскочил он. - Вы сами...». Но в глазах ее холод и честь:
- Вы смели к порядочной даме, как дворник, с объятьями лезть?!
Вот, чинная Мавра, и задом, уходит испуганный гость,
В передней растерянным взглядом, он долго искал свою трость.

С лицом белее магнезии, шел с лестницы пылкий брюнет,
Не понял он новой поэзии, поэтессы бальзаковских лет.
Не понял он новой поэзии, поэтессы бальзаковских лет.

(3:32)(А. С.). - А эту песенку я посвящаю хорошему другу и соседу Юрия Николаевича - Сереже Беляеву.
Благогословен степной ковыль,
Сосцы кобыл и воздух пряный.
Обняв кумысную бутыль,
По целым дням сижу, как пьяный.
Обняв кумысную бутыль,
По целым дням сижу, как пьяный.

Над речкой свищут соловьи,
И брекекекствуют лягушки.
В честь их восторженной любви,
Тяну кумыс из липкой кружки.
В честь их восторженной любви,
Тяну кумыс из липкой кружки.

Ленясь, смотрю на берега,
Душа вполне во власти тела.
В неделю правая нога,
На девять фунтов пополнела.
В неделю правая нога,
На девять фунтов пополнела.

Видали ль вы, как степь цветет?
Я не видал, скажу по чести.
Должно быть, милый божий скот,
Поел цветы с травою вместе.
Должно быть, милый божий скот,
Поел цветы с травою вместе.

Здесь скот весь день среди степей,
Навозит, жрет и дрыхнет праздно.
Такую жизнь у нас, людей,
Мы называем буржуазной.
Такую жизнь у нас, людей,
Мы называем буржуазной.

Благогословен степной ковыль!
Я тоже сплю и обжираюсь.
И на скептический костыль,
Лишь по привычке опираюсь.
И на скептический костыль,
Лишь по привычке опираюсь.

Бессильно голову склоня,
Качаюсь медленно на стуле.
И пью. Наверно, у меня,
Хвост конский вырастет в июле.
И пью. Наверно, у меня,
Хвост конский вырастет в июле.

Какой простор! Вон пара коз,
Дерется с пылкостью Аяксов.
В окно летит влетающий навоз,
Милей струи опопанакса.
В окно летит влетающий навоз,
Милей струи опопанакса.

А там, в углу, перед крыльцом,
Сосет рябой котенок суку.
Сей факт с сияющим лицом,
Вношу, как ценный вклад в науку.
Сей факт с сияющим лицом,
Вношу, как ценный вклад в науку.

Звенит в ушах, в глазах, в ногах,
С трудом дописываю строчку.
А муха на моих стихах,
Пусть за меня поставит точку.
А муха на моих стихах,
Пусть за меня поставит точку.

(3:40)(А. С.). - А эту песню, тоже Саши Черного, я посвящаю тоже хорошему другу, а - э, - Славе из Ташкента. Называется: «На музыкальной репетиции».
Склонив хребет, галантный дирижер,
Талантливо гребет обеими руками.
То сдержит оком бешеный напор,
То вдруг в падучей изойдет толчками.
То сдержит оком бешеный напор,
То вдруг в падучей изойдет толчками.

Кургузый добросовестный флейтист,
Скосив глаза, поплевывает в дудку.
Впиваясь в скрипку, тоненький, как глист,
Визжит скрипач, прижав пюпитр к желудку.
Впиваясь в скрипку, тоненький, как глист,
Визжит скрипач, прижав пюпитр к желудку.

Девица-страус, сжав виолончель,
Ключицами прилипла страстно к грифу.
И, бесконечную наяривая трель,
Все локтем ерзает по кремовому лифу.
И, бесконечную наяривая трель,
Все локтем ерзает по кремовому лифу.

За фисгармонией, унылый господин,
Рычит, гудит и испускает вздохи.
А пианистка вдруг, без видимых причин,
Куда-то вверх полезла в суматохе.
А пианистка вдруг, без видимых причин,
Куда-то вверх полезла в суматохе.

Перед трюмо расселся местный лев,
Сияя парфюмерною улыбкой.
Вокруг колье из драгоценных дев,
Шуршит волной томительной и гибкой.
Вокруг колье из драгоценных дев,
Шуршит волной томительной и гибкой.

А рядом чья-то m`ere, в избытке чувств,
Вздыхая, пудрит нос, горящий цветом мака:
- Ах, музыка, искусство из искусств,
Безумно помогает в смысле брака!
- Ах, музыка, искусство из искусств,
Безумно помогает в смысле брака!

(2:08)(А. С.). - А вот тоже шуточная песня «Пять минут», тоже Саши Черного, написанная в девятьсот десятом году. Она немножечко будет монотонной, потому что это под гитару... А я думаю, что с каким-нибудь ансамблем мы ее организуем. Попробуем.
Господин сидел в гостиной, и едва-едва,
В круговой беседе чинной, плел какие-то слова.
Вдруг безумный бес протеста, в ухо проскользнул:
- Слушай, евнух фраз и жеста, слушай, бедный вечный мул!
Пять минут (возьми их с бою!) за десятки лет,
Будь при всех самим собою от пробора до штиблет.

В сердце ад, трепещет тело, господин поник,
Вдруг рукой оледенелой, сбросил узкий воротник!
Положил на кресло ногу, плечи почесал,
И внимательно, и строго, посмотрел на стихший зал.
Увидал с тоской суровой, рыхлую жену,
Обозвал ее коровой, и, как ключ, пошел ко дну.

Близорукого соседа щелкнул пальцем в лоб,
И прервал его беседу, гневным словом: - Остолоп!
Бухнул в чай с полчашки рома, пососал усы,
Фыркнул в нос хозяйке дома, и, вздохнув, достал часы.
- Только десять! Ну и скука, - Потянул альбом,
И запел, зевнув, как щука: - Тили-тили-тили-бом!

Зал очнулся: шепот, крики, обмороки дам,
- Сумасшедший! Пьяный! Дикий! - Осторожней - в морду дам!
Но прислуга господину завязала рот,
И снесла, измяв, как глину, на пролетку у ворот.
Двадцать лет провел несчастный дома, как барбос,
И в предсмертный час напрасно, задавал себе вопрос:

- Пять минут я был нормальным за десятки лет -
О, за что же так скандально, поступил со мною свет?!
- Пять минут я был нормальным за десятки лет -
О, за что же так скандально, поступил со мною свет?!

(1:38)(А. С.). - А вот еще тоже Саши Черного... В девятьсот десятом году он написал... Называется: «Колыбельная». И в скобках у него прямо так и написано: «Для мужского голоса».
Мать уехала в Париж…
И не надо! Спи, мой чиж.
А-а-а! Молчи, мой сын,
Нет последствий без причин.

Черный гладкий таракан
Важно лезет под диван,
От него жена в Париж,
Не сбежит, о, нет, шалишь!

С нами скучно. Мать права.
Новый гладок, как Бова,
Новый гладок и богат,
С нами скучно... Так-то, брат!

А-а-а! Огонь горит,
Добрый снег окно пушит.
Спи, мой кролик, а-а-а!
Все на свете трын-трава...

Жили-были два крота...
Вынь-ка ножку изо рта!
Спи, мой зайчик, спи, мой чиж,
Мать уехала в Париж.

Чей ты? Мой или его?
Спи, мой мальчик, ничего!
Не смотри в мои глаза...
А-а! Жили козлик и коза...

Жили козлик и коза...
Кот козу... О-ой!
Кот козу увез в Париж...
Спи, мой котик, спи, мой чиж!
Через... год... вернется... мать...
Сына нового рожать...

(2:28)(А. С.). - А эта песня тоже на стихи Саши Черного, он уже эмигрировал вот в это время... за границу и написал... стихи, называется «Мандола». Попробую тоже.
Лакированный, пузатый, друг мой нежный и певучий,
Итальянская мандола - восемь низких гулких струн.
В час вечерний и крылатый, ропот русских перезвучий,
Слободская баркарола, налетает, как бурун.

Песня бабочкой гигантской, под карнизами трепещет,
Под ладонью сердце дышит, в раскачавшейся руке.
В этой жизни эмигрантской, даже дождь угрюмей хлещет,
Но удар струну колышет, песня взмыла налегке.

В старой лампе шепот газа, тих напев гудящих звеньев:
Роща, пруд, крутые срубы, приозерная трава.
Из-под дуба, из-под вяза, из-под липовых кореньев,
Вторя песне, шепот губы, изумрудные слова.
Из-под дуба, из-под вяза, из-под липовых кореньев,
Вторя песне, шепчут губы, изумрудные слова.

(1:51)(А. С.). - А эту песню мне подарил Юрий Николаевич. Сейчас попробую. Правда, я чуть-чуть, конечно, мотив там навру, потому что впервые услышал ее, но все же, как получится.
Медленно и сонно проплывают облака,
Тихо засыпают и деревья, и река.
И в твою кроватку, где ты дремлешь сладко,
Звездочки глядят издалека.

- Спи, моя хорошая, скорее засыпай,
Спят уже и куклы, и медведи, попугай.
Завтра все проснутся, снова улыбнутся,
Скажут моей доченьке - вставай!

Ведь завтра можно днем гулять,
Ночью надо всем нам спать.
Видишь, я устал, а ночь уже настала,
Папе тоже нужно спать.

Спи, моя дочурка, всюду тихо и тепло,
Всем спокойной ночи, ты, сказала уж давно.
Завтра солнце встанет, и приветливо взглянет,
Прямо в наше светлое окно, о!

Мячик я куплю тебе, резиновый, цветной,
С ним пойдешь гулять одна по травке молодой.
Завтра - воскресенье, завтра - день весенний,
Папа будет целый день с тобой.

Эх! Завтра можно днем гулять,
Ночью надо всем нам спать.
Видишь, я устал, а ночь уже настала,
Папе тоже нужно спать.

(1:39)(А. С.). - Тоже песню мне подарил Юрий Николаевич, но написана она чуть попозже... На старинную мелодию.
(А. С. и Наташа поют вместе).

Милая не плачь, не надо, грустных писем мне не шли,
Спит в ночной тиши - прохлада, горы тихо спят вдали.
Комары назойливо гудят, над палаткой белой ночью - свет,
Жди меня и я вернусь назад, нет пути, преграды нет.
*
Вновь обросший бородою, в мягкой пестроте заплат,
Мы идем тайгой глухою, нас нельзя вернуть назад.
Не тревожься, я не в первый раз, ухожу из дома далеко,
А по свету слез любимых глаз, путь назад найти легко.

Комары назойливо гудят, над палаткой белой ночью - свет,
Жди меня и я вернусь назад, нет пути, преграды нет.

(3:16)(Ю. Н.) - Так, ребята...
(Толя) - Ну, давай, в историю войдем.
(Ю. Н.) - ... сейчас мы, немножко, конечно, примем, и после этого Аркаша споет свое самое любимое попурри. Поехали!
(А. С.) - Да... Тут пришли ребята к Юрию Николаевичу - такие все довольные, такие все симпатичные. Я старую песню, все ее слышали, спою-таки, для Вас.
(А. С. и Наташа поют вместе).

В осенний день, бродя как тень,
Зашёл я в первоклассный ресторан,
Но там приют нашёл холодный -
Посетитель я немодный,
У студента вечно пуст карман.
Но там приют нашёл холодный -
Посетитель я немодный,
У студента вечно пуст карман.

Официант, какой-то франт,
Сверкая белоснежными манжетами,
Он подошёл, шепнул на ушко:
- Здесь, приятель, не пивнушка,
И таким, как, ты, здесь места нет!
Он подошёл, шепнул на ушко:
- Здесь, приятель, не пивнушка,
И таким, как, ты, здесь места нет!

А год спустя, за это мстя,
Я затесался в винный синдикат,
И, подводя итог итогу,
Встал на ровную дорогу,
И надел шкареты без заплат.
И, подводя итог итогу,
Встал на ровную дорогу,
И надел шкареты без заплат.

Кричу: гарс..! Официант - пардон, всё тот же франт,
Сверкая белоснежными манжетами,
Он подошёл ко мне учтиво,
Подаёт мне пару пива,
Предо мной вертится как волчок.
Он подошёл ко мне учтиво,
Подаёт мне пару пива,
Предо мной вертится как волчок.

Кричу: гарсон! Хэлло, гарсон!
В отдельный кабинет перехожу я!
Эй, подавайте мне артистов -
Скрипачей, саксофонистов,
Вот теперь себя я покажу я!
Эй, подавайте мне артистов -
Скрипачей, саксофонистов,
Вот теперь себя я покажу я!

Сегодня ты, а завтра я.
Судьба - злодейка ловит на аркан.
Сегодня пир даю я с водкой,
Ну, а, завтра за решёткой,
Напеваю вечный «Шарабан».
Сегодня пир даю я с водкой,
Ну, а, завтра за решёткой,
Напеваю вечный «Шарабан».

Ах, шарабан мой, американка!
Какая ночь! Какая пьянка!
Хотите, пейте, посуду бейте,
Мне всё равно, мне всё равно!
Хотите, пейте, посуду бейте,
Мне всё равно, мне всё равно! Ча-ча-ча!

(3:38)(Ю. Н.) - I'm sorry, сэр.
( Толя) - Аркаша!
(А. С.) - Оу!
(хлопают)
Толя) - Я тебе хлопаю...
(А. С.) - А! Спасибо!
(Коля) - На брудершафт!
(Наташа) - Ну что ты... Ну что ты, смеешься...
(Ю. Н.) - Бегемотик, давай, ну!
(Толя) - Ну что?
(Наташа) - Толя, ну ладно...
(Толя) - Что, сябры?
(Ю. Н.) - Тише!
(А. С. и Наташа поют вместе).

Ну что ж ты, Сонька, скурвилась, халява,
(Толя) - Ах, халява, какая она была!
Подлец, я буду, я на тебя упал.
Я знаю все, кому ты отдаешься,
Косой мне все по пьянке рассказал. (Что , ты, говоришь?).
Ну что ж ты, Сонька, скурвилась, подлюка,
(Толя) - Халява!
Зачем на хату ты легавых привела.
Эх, лучше б, ты, сидела, сволочь, дома,
(Толя) - Дура!
И толковала про позорные дела.
Лучше б, ты, сидела, сволочь, дома,
И толковала про позорные дела.

Ты подошла ко мне нелегкою походкой,
Взяла за ручку, и сказала мне: - Пойдем!
А через час споила меня водкою,
И завладела моим сердцем, как рублем.
А через час споила меня водкою,
И завладела моим сердцем, как рублем.

Нас было шестеро портовых ребятишек,
Все были жулики, все были фраера.
И пятерых из нас прибила пулька к стенке,
Меня ж отправили надолго в лагеря.
И пятерых из нас прибила пулька к стенке,
Меня ж отправили надолго в лагеря.
(Толя) - нрзб!
(А. С.) - Что такое?
(Наташа) - Где к стенке прибило?
(А. С.) - А-а!

И, вот, сижу я и, как лярва припухаю,
На голых нарах и пайки триста грамм.
И все о том, о том лишь вспоминаю,
Такая жизнь дается лишь ворам.
И все о том, о том лишь вспоминаю,
Такая жизнь дается лишь ворам.

Костюмчик серенький, и прохари со скрипом,
(Толя) - За семьдесят рэ!
Я на бушлат тюремный променял.
За эти десять лет немало горя видел,
И не один на мне волосик полинял.
За эти десять лет немало горя видел,
И не один на мне волосик полинял.

(1:28)(А. С.). - А там он пел такую песню.
Приморили, гады, приморили,
Приморили молодость мою.
Золотые кудри поседели,
Я на грани пропасти стою.

Той тропою шел я одиноко,
Люди ходят вольно по земле.
Только я, накинув плащ широкий,
Шел один, судьбе не покоряясь.

Зазвучали жалобно аккорды,
Побежали пальцы по струнам.
Вспоминаю я края родные,
И твой нежный, как у розы край.

Приморили, ох, как, гады, приморили,
Загубили волюшку мою.
Золотые кудри поседели,
Я на грани пропасти стою.

(1:39)(А. С. и Наташа поют вместе).
Наш домик под лодкою у речки,
Вода по камешкам бежит.
Не работай! Карты, деньги - ха-ха! -
В нашей жизни всё это - почёт.
Не работай! Карты, деньги - ха-ха! -
А зохен вей, всё это наше - почёт.

Ты плыви, моя лодочка блатная,
Куда тебя течением несёт.
Воровская жизнь такая - ха-ха! -
Нигде и никогда не пропадёт!
Воровская жизнь такая - ха-ха! -
Нигде и никогда не пропадёт!

Воровка никогда не станет прачкой,
А урка не поставит нож к груди.
Грязной тачкой руки пачкать - ха-ха! -
Мы это дело перекурим как-нибудь!
Грязной тачкой руки пачкать - ха-ха! -
Мы это дело перекурим как-нибудь!

(0:51)(А. С.). - Кто-то там, в дверь постучал, да? Как в той песне.
Засунул я отмычку...,
... двое патрулей.
Ой! Взяли таки мене за руки, и на фиг из дверей.
Ведут меня по городу, мимо кабака,
Стоит моя халявая, ручки под бока.
«Сиди, ты, мой голубчик, сиди и не горюй.
А вместо передачки, на вот тебе пара да тара,
Тара да та та ра да та рай да та да та
Тарай да та ра рай да та.

(2:07)(А. С.). - А вот мы раньше все песню пели, помните?
(Ю. Н.). - Аркаша, ты меня порадовал.
(А. С. и Наташа поют вместе).

Звезды зажигаются хрустальные,
Под ногами чуть хрустит снежок.
Вспоминаю я дорогу дальнюю,
Где моя любимая живет.

О, тебе тоскую, синеокая,
Всюду нежный образ твой храня.
Милая, любимая, далекая,
Вспоминай, и ты меня.

На лицо снежинки мне спускаются,
И с лица стекают, как слеза.
Сквозь пургу мне мило улыбаются,
Девичьи любимые глаза.

А, на, на, на ветры бьют жестокие,
Ничего, я ветру только рад.
Милая, любимая, далекая,
Подари мне ясный взгляд.
Милая, любимая, далекая,
Подари мне ясный взгляд.

Мы с тобой давно уже не виделись,
Далеко ты от меня живешь.
Мы с тобой давно уже не виделись,
Долго не встречались, ну, и, что ж.

А, ведь, любовь не меряется сроками,
Если чувством связаны сердца.
Милая, любимая, далекая,
Верная мне до конца.
Милая, любимая, далекая,
Верная мне до конца.

(1:55)(А. С.). - Здесь сидит Толя, Володя, Коля, Слава, очаровательная Наташа, ну и Юрий Николаевич, конечно. А сейчас уже кончается бабье лето... мы сейчас ее споем.
(А. С. и Наташа поют вместе).

Отшумело, отгремело бабье лето,
Паутинкой, перепутав листья леса.
А сегодня журавлиной взмылась стаей,
И, прощаясь со мною, улетает.
А сегодня журавлиной взмылась стаей,
И, прощаясь над лесом, улетает.

А сегодня гонит ветер злые тучи,
Я ушла теперь к другому - он ведь лучше.
Так зачем его, лаская у рябины,
Я грущу при виде стаи журавлиной.
Так зачем его, лаская у рябины,
Я грущу при виде стаи журавлиной.

Знаю я, меня по-прежнему ты любишь,
Хоть другую ты теперь, и приголубишь.
Ты придёшь ко мне и снова до рассвета,
Провожать с тобой мы будем бабье лето.
Ты придёшь ко мне и снова до рассвета,
Провожать с тобой мы будем бабье лето.

(3:47)(А. С.). - Песню сейчас Вам спою. Мне в Киеве подарил Гриша Бальбер, мы, ее, правда, делали там с оркестром. Но здесь просто вот отдыхаем, если можно сказать...
(Толя). - Для узкого круга...
(А. С.). - Да, для узкого круга мы ее повторим. Называется: «Песня о Киеве».
(А. С. и Наташа поют вместе).

А мой дедушка родной - киевлянин коренной,
Чуть однажды не сошел с ума.
Слух по Киеву прошел, что снести хотят Подол,
И построить новые дома.

Но без Подола Киев невозможен,
Как Святой Владимир без креста!
Это же кусок Одессы, это новости для прессы,
И мемориальные места.

И в Одессе, и в Москве, и в таежном городке,
Где б ты ни был, где бы ни бывал.
Пусть ты Киева не знал, но уверен, что слыхал,
Гоп со смыком - песню про Подол!

Но без Подола Киев невозможен,
Как Святой Владимир без креста!
Это же кусок Одессы, это новости для прессы,
И мемориальные места.

А Верхний Вал и Нижний Вал, сам Хмельницкий там бывал,
И поил он свого коня.
А, там где пил вот этот конь, там щас строят Оболонь,
По проекту завтрашнего дня!

Но без Подола Киев невозможен,
Как Святой Владимир без креста!
Это же кусок Одессы, это новости для прессы,
И мемориальные места.

Обойдешь все города, но нигде и никогда,
Ты не сможешь помолиться Богу.
Но маланский наш народ, если ищет, то найдет,
Только на Подоле синагогу.

Но без Подола Киев невозможен,
Как Святой Владимир без креста!
Это же кусок Одессы, это новости для прессы,
И мемориальные места.

А с Подола, где ремонт, переехал весь бомонд,
Минское шоссе им отвели.
Хоть в квартирах там паркет, и в обоях клопов нет,
Подоляне всё ж возмущены.

Но без Подола Киев невозможен,
Как Святой Владимир без креста!
Это же кусок Одессы, это новости для прессы,
И мемориальные места.

Древне Киевский престол, звал Петра к себе за стол,
Но к боярам Петр таки не пошел.
Поклонился он отцам, и Палатам таки, и дворцам,
Домик на Подоле предпочел.

Но без Подола Киев невозможен,
Как Святой Владимир без креста!
Это же кусок Одессы, это новости для прессы,
И мемориальные места.

А в эти двери сотни пуль, всадил петлюровский патруль,
Рассердясь на бабушку мою.
Но мой дед, он - Хавьер тот, он поставил пулемет,
И теперь петлюровцы в аду.

Но без Подола Киев невозможен,
Как Святой Владимир без креста!
Это же кусок Одессы, это новости для прессы,
И мемориальные места.

(2:34)(Толя). - Дайте паузу!
(Ю. Н.). - (Нрзб) Ее каналью разрешала брать за талию, ну а далее ни-ни-ни...
(А. С.). - Ну, Вы бабахните, а я Вам хочу спеть одну песню, которую... Помните, вот слебые... слепые ходили там это... по электричкам, по поездам...
(Ю. Н.). - Да! Мы выпьем за непьющего Аркашу!
(А. С.). - О!
(Толя). - С одним глазом, который...
(Все смеются).
(А. С.). - Там, вот, которые ходили... Песня называлась: «Никто не знает, что у него с глазом!»
(Ю. Н.). - Хорошее время было...

Это было под городом Римом,
(Толя). - Было дело, я тоже ходил.
Кардинал молодой там служил.
Днем ходил он по церкви с кадилом,
Ночью кровь он крестьянскую пил.
Днем ходил он по церкви с кадилом,
Ночью кровь крестьянскую пил.

Теплый дождик прошел в Ватикане,
Кардинал собрался по грибы.
И заехал он к римскому папе:
- Папа, папа, ты мне помоги!
И заехал он к римскому папе:
- Папа, папа, ты мне подсоби!

Ну, папа чуткий, сорвался с лежанки,
Натянул свой узорный пиджак.
И напялил чугунную митру,
И спустился в билибильдер.
И натянул чугунную митру,
И спустился в бильбиль бидер.

Кардинала он обнял рукою:
- Не ходи, - говорит, - ты гулять.
Я ж, тебе, незаконный папаша,
Ну, пойми ж свою римскую мать!
Я ж, тебе, незаконный папаша,
Ну, пожалей свою римскую мать!

Кардинал не послушался папы,
И пошел в Колизей по грибы.
Там он встретил Наташку Святую,
И в любви объяснились они.
Там он встретил Наташку Святую,
И в любви объяснились они.

А, я, за Родину честно сражался,
Завсегда был я первый в бою.
Но однажды меня, пуля-злодейка,
Отстрелила способность мою.
Но однажды меня, пуля-злодейка,
Отстрелила способность мою.

Дорогие, папаши, мамаши,
Чем поможете горю мою.
Вас пятнадцать копеек не устроит,
А для нас - это, хлеб трудовой.
Вас пятнадцать копеек не устроит,
А для нас - это, хлеб трудовой.

(2:19)(А. С.). - Толя! Ты говоришь, тоже ходил, да?
(Володя) - Да!
(Толя) - Ну, было, было...
(А. С.). - По электричкам...
(Володя) - Тоже, что угодно делал...
(Толя) - Что угодно...
(Володя) - А что делать!
(А. С.). - А вот тоже Саша Черный написал...
(Толя) - Такая жизнь...
(А. С.). -... «Воробьиная элегия», Саша Черный написал в тринадцатом году. Там чуть-чуть...

У крыльца воробьи с наслаждением,
Кувыркаются в листьях гнилых.
Я взираю на них с сожалением,
И невольно мне страшно за них.
Я взираю на них с сожалением,
И невольно мне страшно за них.

Как живете, Вы, так, без правительства,
Без участков, и без податей?
Есть у Вас, или нет право жительства?
Как без метрик растите детей?

Как воюете без дипломатии,
Без реляций, гранат и штыков.
Вырывая у собственной братии,
Пух и перья из бойких хвостов?

Кто внедряет в Вас всех просвещение,
И основы моралей родных?
Кто за скверное, Вас, поведение,
Исключает из списка живых?

Где у Вас здесь простые, где знатные?
Без одежд, Вы, так пресно равны.
Где мундиры торжественно-ватные,
Где шитье под изгибом спины?

Нынче здесь, Вы, а завтра в Швейцарии,
Без прописки и без паспортов.
Распеваете вольные арии,
Миллионом незамкнутых ртов.

Искрошил воробьям я с полбублика,
Встал с крыльца и тревожно вздохнул.
Это даже, увы, не республика,
А анархии дикий разгул!

Улетайте, лихими дворянами,
В корне зло решено ведь пресечь.
Не сравняли бы Вас с хулиганами,
И не стали б безжалостно сечь!

(1:29)(А. С.). - Он в тринадцатом году написал, а стихи - пожалуйста, тебе сейчас злободневные, правильно?
(Ю. Н.). - Хорошо...
(А. С.). - Колоссальная вещь!
(Наташа). - Редкая книга, между прочим-то...
(А. С.). - Да.
(Володя). - По просьбе Толи...
(Толя). - Давай, гуляй...
(Володя). - ... Помойки!
(Толя). - Гуляй, рванина, от рубля и выше...
(Володя). - Поехали!
(А. С. и Наташа поют вместе).

А я один синдю на плинтуаре, темной ночкой,
Синдю, глядю - три курицы хиляют чинно в ряд:
Одная позади, другая впереди,
А третья, за первой, качает головой.
А я один синдю на плинтуаре, темной ночкой,
Синдю, глядю - три курицы хиляют чинно в ряд:
Одная впереди, другая позади,
А третья, за первой, качает головой.
(А. С.). - Ну-ка, Наташа!
(Наташа поет, Аркаша подхватывает):

Ты, детка, сядь со мной на плинтуаре темной ночью,
Сиди, гляди, как фраера киряют чинно в ряд:
(Ю. Н.). - Концерта не получилось! Хы!
Одная впереди, другая позади,
А третья, за первой, качает головой.
(А. С.). - Стоп!

(1:57)(А. С.). - Коля! Вот ты слышал... Смотри, русская советская песня,
(Толя). - Пожалуйста!
(Коля). - Хорошая? Нет?
(А. С.). - Вот, слушай...
(Коля). - Давай, давай!
(Толя). - Неразбавленная...
(Наташа). - Ведь попросила, прикрой дверь... Ну, их к черту.
(А. С. и Наташа поют вместе).

Сладка ягода, в лес поманит,
Щедрой спелостью, удивит.
Сладка ягода, одурманит,
Горька ягода, отрезвит.
Сладка ягода, одурманит,
Горька ягода, отрезвит.

Ой! Судьба моя, снова горькая,
Поглядит мне в след из окна.
Сладкой ягоды, только горстка,
Горькой ягоды, два ведра.
Сладкой ягоды, (Толя). - Аркаш, заканчивай!только горстка,
Горькой ягоды, два ведра.
(Толя). - Я сейчас плакать буду!
(А. С.). - Давай, давай, плачь!
(нрзб).
(А. С.). - А вот ты плакать?
(Наташа). - Тебе кофе налили, а ты плакать тут собрался...
(А. С.). - Да...


(0:53)(Коля). - Ну, так, ... я человек!
(Толя). - Давай дальше!
(Ю. Н.). - Аркашенька, давай дальше, что-нибудь, есть что-нибудь твое...
(Толя). - Здесь комсомолец сидит...
(Ю. Н.). - ...Твое любимое...
(Наташа). - Ты комсомолец?
(Толя). - Да! Комсомолец!
(Ю. Н.). - И, мы, сейчас, вот, эту всю рвань...
(А. С.). - Пожалуйста! Комсомольскую? Пожалуйста!
(Толя). - Гуляй рванина, от рубля и выше...
(А. С.). - Пожалуйста!

По аллеям тенистого парка, с пионером гуляла вдова,
(Толя). - О!
Пионера вдове стало жалко, и она пионеру дала.
(Все). - Дала!
Пионеру вдова, пионеру дала, объясните, друзья, этот факт.
А, потому что из нас, каждый молод сейчас,
В нашей юной прекрасной стране.
А, потому что из нас, каждый молод сейчас
В нашей юной прекрасной стране.

(1:14)(А. С.). - А ты говоришь - купаться...
(Толя). - А страна...
(А. С.). - А вот частушки - нескладушки, Володя!
(Володя). - Давай!
(Толя). - (Нрзб).
(Володя). - Давай!

Милый в Армию, уехал,
Укатил, так, укатил.
А из армии приехал,
Вся фуражка на боку.
(Володя). - О-па, о-па, срослась...
Меня милый разлюбил,
Я упала перед ним.
Я упала, и сказала:
- Что ж, ты, гад, толкаешься!
(Володя). - ... Слова не по-русски...
(А. С.). - Почему? Как - раз... вот... нескладушки то.
(Володя). - По-русски!
(Коля). - Правильно все... Ну, не понимает он русский.
(Ю. Н.). - И продолжаем...
(Коля). - Бараны никогда не поймут...
(Ю. Н.). - Поехали!
(А. С.). - Поехали!
(Наташа). - «Запомню» – скажет...
(А. С.). - С вологодского моста пойду и навернуся я, а кому, какое дело - только шея хрястнет!
(Володя). - Вот это да!


(2:39)(Толя). - Ильинского смотрел? Это... как его...
(А. С.). - У меня друг есть Ильинский...
(Толя). - Ночь...
(А. С.). - …В Киеве...
(Толя). - Ночь...
(А. С.). - Перед Рождеством?
(Толя). - Карнавальная...
(А. С.). - Ну есть такое...
(Толя). - Так он плясал... Почему я не умею плясать?
(А. С.). - А да...
(Ю. Н.). - И...
(Толя). - Моя мил...
(Наташа). - Толя, ты сегодня не выступаешь, тебе сказали.
(Володя). - Кончай!
(Наташа). - Ты будешь завтра...
(Коля). - Мы тебя отдельно запишем...
(Толя). - Надеюсь!
(Володя). - Отдельно выйдет кассетка...
(Коля). - За бешеные деньги будет продаваться...
(Володя). - ...Бешеные бабки! <нрзб>
(Наташа). - Сумасшедшие деньги! <нрзб>
(Ю. Н.). - А что вы думаете, это точно так и будет, между прочим.
(А. С. и Наташа поют вместе).

Часто с тобою гуляли, в парках аллеях, саду,
Лишь сирени цветы, улыбались, ты мне шептала люблю.
Табор затих, лишь огни догорают в тумане,
Милый приди, нас с тобой не заметят цыгане.
О, ты, приди, залечи мои жгучие раны,
Я, как всегда, буду ждать, там тебя у ручья.
Я, как всегда, буду ждать, там тебя у ручья.

Шутя, я тебя полюбила, шутя, разлюбила тебя,
Лишь сирень нашу тайну хранила, та, что растет у ручья.
Табор затих, лишь огни догорают в тумане,
Милый приди, нас с тобой не заметят цыгане.
О, ты, приди, залечи мои жгучие раны,
Я, как всегда, буду ждать, там тебя у ручья.
Я, как всегда, буду ждать, там тебя у ручья.

(2:22)(А. С.). - А вот, Коля, еще есть песенка - «Венгерское танго»...
(Коля). - Не надо.
(А. С.). - То же хорошая.
(Коля). - Я сейчас вспоминаю <нрзб>
(Толя). - Потом вспомнишь.
(Ю. Н.). - Давай, Аркаша... Толь!
(А. С. и Наташа поют вместе).

Если бы ты знал, как я любить могу,
Счастье и любовь тебе я принесу.
Приди ж, скорей приди, прижмись к моей груди,
Любовь и счастье ждут нас впереди.

Зайдем с тобой мы в ресторанный зал,
Нальем вина в искрящийся бокал.
Хочу, что б ты со мною танцевал,
Меня любимой называл.

Расскажи, о чем рыдает, саксофон,
Голосом своим терзает душу он.
Приди ж, скорей приди, прижмись к моей груди,
Любовь и счастье ждут нас впереди.

Пройдут года, вернешься ты домой,
Я в это верю, друг, хороший мой.
Усталый в дом с дороге ты войдешь,
Меня любимой назовёшь.

Но, теперь, другого уж целую я,
Но еще по прежнему люблю тебя.
Приди ж, скорей приди, прижмись к моей груди,
Любовь и счастье ждут нас впереди.

Пройдут года, вернешься ты домой,
Я в это верю, друг, хороший мой.
Усталый в дом с дороге ты войдешь.
Меня любимой назовёшь.
Пройдут года, вернешься ты домой,
Я в это верю, друг, хороший мой.
Усталый в дом с дороге ты войдешь.
Меня любимой назовёшь.

(1:58)(А. С.). - Ну, вообще, масса же есть... А вот тоже старая вещь, да?.. Хорошая же вещь.
(А. С. и Наташа поют вместе).

Осень, прозрачное утро, небо, как будто в тумане,
(Ю. Н.). - Толина любимая.
Дальних тонов перламутра, осень холодное, дальнее.
Где наша первая встреча, яркая, острая, тайная.
Тот летний памятный вечер, милая словно случайная.
(Толя). - Не уходи!
Не уходи, тебя я умоляю,
Слова любви сто крат я повторю.
Пусть осень у дверей, я не когда не знаю,
Но, все ж: - не уходи, - тебе я говорю.

Наш уголок нам никогда не тесен,
Когда ты в нем, то в нем цветет весна.
Не уходи, еще не спето столько песен,
Еще звенит в гитаре каждая струна.
(Ю. Н.). - А их семь штук...
(Толя). - Шесть...
(А. С.). - Ну вот, видишь, Толя, а ты говорил...
(Ю. Н.). - На этой шесть...


(2:42)(Толя). - Я люблю такие... лирические...
(А. С.). - Лирические? Пожалуйста! Тебе романсика, не хочешь, спою?
(Толя). - Приятно как!
(А. С.). - Толя, вот старый романс Вертинского...
(Наташа). - Да ты, конечно… <нрзб>
(Толя). - О! Романсы я люблю... <нрзб>
(А. С.). - Романсик Вертинского, пожалуйста... Вашему вниманию предлагается Вертинского - «Желтый дьявол», это одна из моих любимых вещей, кстати...
(Толя). - Я обычно зеленый люблю.
(Ю. Н.). - Давай, Аркашенька, давай... Сделай чего-нибудь... «Казенной простыней». Давай!
(Толя). - Все, поехали.
(А. С. и Наташа поют вместе).

В Парижских балаганах, в кафе, и ресторанах,
В дешёвом электрическом раю.
Всю ночь, ломая руки, от ярости и скуки,
Я людям что-то жалобно пою.
(А. С.). - Для Вас это не касается!

Ревут, визжат джаз-банды, танцуют обезьяны,
Мне скалят исковерканные рты.
А я, больной и пьяный, сижу за фортепьяно,
И сыплю им в шампанское цветы.

А, когда настанет вечер, я пройду бульваром темным,
И в испуге даже дети убегают от меня.
Я больной, я старый клоун, я машу мечом картонным,
И в зубцах моей короны, догорает светоч дня.

Уж поздно бьют куранты, уходят оркестранты,
И ёлка догорела до конца.
Давно умолкли речи, лакеи гасят свечи,
А мне уж больше не поднять лица.

И тогда с потухшей ёлки, быстро спрыгнул дьявол жёлтый,
Он сказал: - Маэстро бедный, Вы устали, Вы больны.
Говорят, что Вы в притонах по ночам поёте томно,
Даже в нашем грешном мире все давно удивлены.

(1:11)(А. С.). - А вот сейчас для Наташи тоже романсик один.
(А. С. и Наташа поют вместе).

Любил я очи голубые,
Теперь люблю я карие,
То были милые такие,
А эти не покорные.
То были милые такие,
А эти не покорные.

Склони головку, ты, на прощание,
Склони, склони, мне на плечо.
Ведь это вечер расставания,
Целуй меня, ты, горячо.
Ведь это вечер расставания,
Целуй меня, ты, горячо.

(2:03)(А. С.). - Юрий Николаевич! Для Вас - быструю вещь, и, эх!
(А. С. и Наташа поют вместе).

На дворе стоял рождественский мороз,
По деревне проезжал большой обоз.
Кони фыркая, неслись под косогор,
Проезжая непроглядный черный бор.
Кони фыркая, неслись под косогор,
Проезжая непроглядный черный бор.

А, в том, бору селенье у реки,
Как рассказывают часто старики.
А, в том, селенье, в том селенье, есть овце пас,
Там цыганка сводит жителей с ума.
А, в том, селенье, в том селенье, есть овце пас,
Там цыганка сводит жителей с ума.

Наши сани дали резкий поворот,
Кони вкопанные стали у ворот.
И цыганка молодая не с проста,
Нам со скрипом отворяла ворота.
И цыганка молодая не с проста,
Нам со скрипом отворяла ворота.

Тут на лице её румянец загорал,
А, я, по праву её в губки целовал.
Она шепнула: - Мой любимый, давай спать!
И мы с нею повалились на кровать.
Она шепнула: - Мой любимый, давай спать!
И мы с нею повалились на кровать.

На дворе стояла лютая метель,
А, мы, с хозяйкою помяли всю постель.
Шуры-муры, трали-вали до утра,
Ночь прошла, и расставаться нам пора.
Шуры-муры, трали-вали до утра, до утра,
Ночь прошла, и расставаться нам пора.

(2:37)(А. С.). - Да... А вот для тебя, Славик, есть тоже романсик. Тоже - «Клоун».
(А. С. и Наташа поют вместе).

Там в углу, за занавескою, клоун бледный в парике,
Грим кладет мазками резкими, а сам думает в тоске.
Нет её, с другим ласкается, нет её, ушла с другим,
Клоун бледный озирается, не ложится даже грим.

А, цирк, меж тем, шумит, гремит, смеётся,
Гул несется с верху вниз.
И повсюду раздается:
- Браво, Рыжий! Рыжий, бис!

Там наверху на трапеции, клоун вертит колесо,
И смеётся по инерции, а сам думает в тоске.
Нет её, с другим ласкается, нет её, ушла с другим,
Клоун бледный озирается, и, сорвавшись, вниз летит.

А, цирк, меж тем, шумит, гремит, смеётся,
Гул несется с верху вниз.
И повсюду раздается:
- Браво, Рыжий! Рыжий, бис!

На простой доске товарищей, так же в гриме, как и он,
На конюшню из игралища, молча вытащили вон.
Клоун бледен, озирается, смерть витает уж над ним,
Нет её, с другим ласкается, страстно, нежно, но с другим.

А, цирк, меж тем, шумит, гремит, смеётся,
Гул несется с верху вниз.
И повсюду раздается:
- Браво, Рыжий! Рыжий, бис!
(Славик). - Пауза... (нрзб).

(3:21)(Толя). - Конечно! Врубай, врубай!
(А. С.). - Поехали снова, давай! Юрий Николаевич, кончайте...
(Ю. Н.). - Давай вместе...
(А. С.). - Давай!
(Коля). - Три... три - четыре!
(Наташа). - Только потихоньку.
(А. С., Ю. Н. и Наташа поют вместе).

Искры камина бегут как живые,
И улетают дымком голубым.
Из молодого, красивого, юного,
Стал я угрюмым, больным и седым.
Из молодого, красивого, юного,
Стал я угрюмым, больным и седым.

Жизнь пронеслась сквозь веселье разврата,
Жизнь пронеслась сквозь веселье пиров.
Только под старость злодейка подкралась,
К сердцу подкралась, шальная любовь.
Только под старость злодейка подкралась,
К сердцу подкралась, шальная любовь.

Что же мне делать, коль юность утрачена?
Что же мне делать, куда мне пойти?
Нет, не судьба нам с тобой, сероглазая,
Счастье иметь или горе найти!
Нет, не судьба нам с тобой, сероглазая,
Горе иметь или счастье найти!

Лучше пойдем мы дорогами разными,
Счастье свое ты на танцах найдешь.
А, я, пойду по тропинке проторенной,
И ни когда ты меня не найдешь.
А, я, пойду по тропинке проторенной,
И ты меня ни когда не найдешь.

Лучше пойдем мы дорогами разными,
Счастье свое ты на танцах найдешь.
А, я, пойду по тропинке проторенной,
И ни когда ты меня не найдешь.
А, я, пойду по тропинке проторенной,
И ты меня ни когда не найдешь.

Может быть, встретишь ты в жизни товарища,
Может, полюбишь, сильнее меня.
Не погасить в моем сердце пожарища,
И не залить горькой водкой огня!
А не погасить только в сердце пожарища,
И не залить горькой водкой огня!

(1:14)(Славик). - Ты тоже не помнишь всю?
(А. С., Толя и Наташа поют вместе).Отцвели уж в саду, хризантемы в саду,
А любовь все живет,
(Славик). - Допелись!
в моем сердце больном.
(Наташа). - Бальной, ну! Зачем ему это?
(Толя). - Слава! Ну-ка грузани!
(А. С.). - В том саду, где мы с вами встретились,
(Толя). - Ваш рваный куст… (А. С.). - Па-ра-ра-па-да-да!
(Наташа). - Сердце нежное, чайки нежные, я разберусь.
(Вместе). - Отцвели уж давно, хризантемы в саду,
А любовь все живет, в моем сердце больном.
(А. С.). - Толя, а ты спой своим голосом, у тебя хороший голос такой...
(Наташа). - Да... Ну да, у него голос хороший...
(А. С.). - Тоненький, но приятный очень... Чего ты, Толик?


(4:16)(А. С.). - Володя, сейчас мы сделаем от начала до конца «На Дерибасовской...» перед «Узбекистоном».
(А. С. и Наташа поют вместе).

На Дерибасовской открылася пивная,
Там собиралася компания блатная.
Там были девочки: Тамара, Роза, Рая,
И с ними гвоздь Одессы - Стёпка-шмаровоз.

Он заходил туда с воздушным поцелуем,
И говорил красотке Розе: - Потанцуем!
И фраерам здесь всем сидящим растолкуем,
Что есть у нас салонное танго!

Красотка Роза танцевать с ним не хотела,
Она достаточно до ентого вспотела.
В объятьях толстого и жирного джентльмена,
И ей не надо было больше ничего.

А, ч-марафон сказал в изысканной манере:
- Я б, Вам, советовал пришвартоваться к Вере.
И, чтоб в дальнейшем не обидеть, Вашу мама,
И не испачкать кровью белую панаму.

Услышав реплику, маркёр известный Моня,
О чью спину сломали кий в кафе «Боржоми».
Побочный сын капиталистки тёти Беси,-
Известной бандерши красавицы Одессы.

Он подошёл к нему походкой пеликана,
Достал визитку из жилетного кармана:
- Я б вам советовал, как говорят поэты,
Беречь на память о себе свои портреты!

Но Костя-Шмаровоз был парень пылкий:
Джентльмену жирному - по кумполу бутылкой!
Официанту засадил он в жопу вилкой,-
И началось салонное танго!

На Аргентину это было не похоже,
Вдвоём с приятелем мы получили тоже,
И из пивной нас выкинули сразу разом,
И с шишкою на лбу, и с синяком под глазом.

И вот пока мы все лежали на панели,
Арончик всё ж таки дополз до Розанели,
И он шептал ей, весь от страсти пламенея:
- Ах, Роза, или вы не будете моею!

Я увезу тебя в свой город Тум-Батуми,
(А. С.). - Как в Ташкент! И-и..., господи..
И, как цыплёнка с шиком я тебя одену,
Захочешь спать - я сам тебя раздену.
(Толя). - Це-ли-ком!

Я буду беречь твое ... (свист),
Чтоб даже кошка на тебя... без браслета.
Без комбинэ, без фильдекосовых чулочек,
И, как я только что заметил, без порточек.

И, так накрылася портовая пивная,
Где собиралась компания блатная.
Сгорели девочки: Тамара, Роза, Рая,
И с ними гвоздь Одессы - Стёпка-шмаровоз.

(2:40)(А. С.). - А вот еще одну... Вам это... песню спою, которая тоже... старая песня.
В темном переулке Молдаванки,
Ты ни разу не сказала - нет.
Рестораны, пьянки, и гулянки,
По ночам отдельный кабинет.

Жду от тебя хоть слова,
Жду от тебя привета.
Молчание снова, и снова,
Где, ты? Где, ты?

Офицеров знала ты не мало,
Кортики, погоны, ордена.
О такой ли жизни, ты мечтала,
Трижды разведенная жена.

А муж её далеко в море,
Ждет от неё привета.
Молчание снова, и снова,
Где, ты? Где, ты?

С тихим звоном чокнулись бокалы,
Пальцы, на подушку уронив.
Брошена рукой мужской усталой,
Шлепнулся на пол, презерватив.

А муж её далеко в море,
Ждет от неё привета.
Молчание снова, и снова,
Где, ты? Где, ты?

Отошли в приданиях притоны,
Бывших шансонеток времена.
Но не подчиняется законам,
Чья-нибудь дешевая жена.

А муж её далеко в море,
Ждет от неё привета.
Молчание снова, и снова,
Где, ты? С кем, ты? Где, ты?
(Ю. Н.). - Это хорошая песня, хорошая...

(1:36)(А. С.). - Вот, Володя, смотри: тоже старинная вещичка такая.
(А. С. и Наташа поют вместе).

Перебирая поблекшие карточки,
Я на память оставил одну:
Эту девушку в синеньком платьице,
Эту девушку с русой косой.
Эту девушку в синеньком платьице,
Эту девушку с русой косой.

Кто теперь твои губки целует,
И целует нежнее, чем я?
Кто теперь Вас к груди прижимает,
Прижимает нежнее, чем я?
Кто теперь Вас к груди прижимает,
Прижимает нежнее, чем я?

Ты, наверное, стала уж мамою,
И, какой-нибудь мальчик босой.
Боже мой, называет Вас мамою,
Эту девушку с русой косой.
Боже мой, называет Вас мамою,
Эту девушку с русой косой.

(2:32)(А. С.). - Или тоже... вот пели... Ну, это такая песенка... там, значит.
(А. С. и Наташа поют вместе).

Все девчата с парнями идут, идут,
(Наташа). - Ой, она мне нравится, хорошо сделана!
Лишь её никто не провожает.
(А. С.). - Смотри, как она начинается.
Затихает музыка в саду,
а девчонка, словно всем чужая, а-ха.
Все девчата с парнями идут, идут,
Лишь её никто не провожает.
Все девчата с парнями идут, идут,
Лишь её никто не провожает.

Грустно обернувшись у ворот,
Растеряв подружек одиноко, а-ха,
Медленно домой она идет одна,
Вспоминая в памяти кого-то.
Медленно домой она идет одна,
Вспоминая в памяти кого-то.

И девчонке даже невдомек,
Что в сторонке с веточкою клена, а-ха.
Медленно домой она идет одна,
Вспоминая в памяти кого-то.
Медленно домой она идет одна,
Вспоминая в памяти кого-то.

И девчонке даже невдомек,
Что в сторонке с веточкою клена, а-ха.
Медленно домой она идет одна,
Вспоминая в памяти кого-то.
Медленно домой она идет одна,
Вспоминая в памяти кого-то.

И быть может завтра в том саду,
Он и слов ей ласковых не скажет, а-ха.
И, попробуй, кто-нибудь её, одну,
Лишь словцом задиристым обидеть.
И, попробуй, кто-нибудь её, одну,
Лишь словцом задиристым обидеть.

(0:00)(А. С.). - В ресторанах курочки... <нрзб>
(А. С. и неизв.)Не падайте духом, поручик Голицын.(Обрыв)

Итого: 1 час 31 минут 18 секунды.
ailari вне форумаМужчина  
Вверх
Старый 18.10.2009, 20:42   #2
molomat
Новичок
 
Аватар для molomat
 
Группа: Участники
Регистрация: 09.04.2009
Последний визит: 18.02.2024
Сообщений: 9
Поблагодарил(а): 4,396
Поблагодарили: 12

не знаю как мне быть

я слышал эту песню на мелодию из кинофильма-джентельмены удачи.
можно ли скачать эту песню?заранееблагодарен.
molomat вне форумаМужчина  
Вверх
Старый 19.10.2009, 19:46   #3
savik
Одессит
 
Аватар для savik
 
Группа: Участники
Регистрация: 23.04.2005
Последний визит: 23.04.2014
Город: Одесса
Сообщений: 1,212
Поблагодарил(а): 7,469
Поблагодарили: 36,239

Цитата:
Сообщение от molomat
я слышал эту песню на мелодию из кинофильма-джентельмены удачи.
можно ли скачать эту песню?заранееблагодарен.

Северный Аркадий - Не знаю, как мне быть - http://shanson-e.tk/forum/showthread.php?t=66312
__________________
Не тот Одессит который в Одессе живёт ,
а тот Одессит который Одессой живёт !


savik вне форумаМужчина  
Вверх
Ответ

Навигация
Вернуться   Музыкальный Огонек > Форум > РУССКИЙ ШАНСОН, АВТОРСКАЯ, ВОЕННАЯ ПЕСНЯ > Русский шансон > О жизни и творчестве исполнителей > Стенограммы всех записей А. Северного и тексты песен

Опции темы

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.







Текущее время: 05:32. Часовой пояс GMT +4.

    Для правообладателей -Обратная связь    Главная   Форум    Архив    Вверх 

Индекс цитирования Яндекс.Метрика

Copyright ©2004 - 2024, Музыкальный огонек - Русский шансон.

Powered by vBulletin® Version 3.8.9
Copyright ©2000 - 2024, vBulletin Solutions, Inc. Перевод: zCarot